Активность надпочечников и тревожное поведение у шиншилл
Активность надпочечников и тревожное поведение у шиншилл (Chinchilla lanigera), страдающих самовыгрызанием меха.
Авторы: Marina F. Ponzioa, Steven L. Monfortb, Juan Manuel Bussoa, Valeria P. Carlinia, Rubén D. Ruiza, Marta Fiol de Cuneoa
Автор перевода: Д.В. Михайлов
a - Институт физиологии, факультет медицинских наук, Национальный университет Кордовы, Кордова, Аргентина
b - Смитсоновский Институт Биологии Охраны Природы, Фронт Роял, Вирджиния, США
Информация о статье: Получено 9 декабря 2011 г.; Исправлена 27 марта 2012 г.; Принято 30 марта 2012 г.; Доступно в сети Интернет 5 апреля 2012 г.
Ключевые слова: Аномальное повторяющееся поведение; Выгрызание шерсти; Стресс; Метаболизм; Кортизола в моче; Крестообразный лабиринт.
Краткое резюме
В связи со сложностью проблемы, в сочетании с отсутствием научных публикаций, выгрызание шерсти стало одной из самых непростых для изучения поведенческих проблем, характерных для шиншилл в неволе. В последние годы возникла гипотеза о том, что выгрызание является аномальным повторяющимся поведением и определенную роль в его развитии и проявлении играет стресс.
В данной работе мы исследовали, существует ли связь между проявлением и интенсивностью выгрызания, повышенной экскрецией кортизола с мочой и тревогоподобным поведением. В частности, у поведенчески нормальных и выгрызающих шерсть животных обоих полов мы оценили следующие параметры: 1) средние концентрации метаболитов кортизола в моче и 2) тревогоподобное поведение при прохождении теста с приподнятым крестообразным лабиринтом. Метаболиты кортизола в моче были повышены только у самок, которые проявляли наиболее тяжелую форму выгрызания шерсти (P≤0.05). Аналогично, только самки с выгрызанием демонстрировали повышенное (P≤0,05) тревогоподобное поведение, связанное с тестом в приподнятом крестообразном лабиринте. В целом, эти данные предоставили дополнительные доказательства в поддержку концепции того, что выгрызание является проявлением физиологического стресса у шиншилл и что существует тенденция более частого возникновения этого аномального типа поведения у самок.
© 2012 Elsevier Inc. All rights reserved.
Введение
Адаптивные поведенческие реакции необходимы животному для поддержания гомеостаза, в особенности для того, чтобы животное могло контролировать и изменять окружающую его среду (Garner, 2005). Аномальное повторяющееся поведение может возникать, когда животное содержится в среде с отсутствием сенсорной или когнитивной стимуляции и / или там, где оно подвергается воздействию хронических аверсивных раздражителей. Особенно ярко оно проявляется, когда животное не может вести себя так, как присуще ему для выживания в дикой природе или когда оно не может выполнять действия, которые исправляли бы гомеостатический дисбаланс, который происходит у животного. Действительно, аномальное поведение служит не только показателем плохих условий содержания, но часто также является показателем стресса (Garner, 2005; Mason, 1993).
Шиншилла - южноамериканский гистрикоморфный грызун, обладает одним из самых ценных типов меха в мире. Одомашнивание шиншилл, разведение и селекция для улучшения качества меха, цвета и скорости его роста длится более 80 лет (Grau, 1986). Тем не менее, создание и продолжение интенсивных программ разведения в неволе привело к появлению аномального повторяющегося поведения, известного как «самопогрызание меха». Это гипертрофированная форма аутогрумминга, при которой происходит выгрызание шерсти, вместо обычного ухода за ней (Ponzio et al., 2007). Некоторые эпизодические наблюдения привели к предположению о том, что шиншиллы, выгрызающие шерсть, грызут её либо постоянно, либо с интервалами, чаще всего на бедрах и боках приблизительно на половину длины волоса (Rancher's Handbook, 1987).
Однако, согласно нашему опыту, такое поведение, как правило, является устойчивым для конкретных шиншилл (Ponzio MF, личное наблюдение). Недавнее исследование показало, что средний процент животных на фермах, у которых наблюдается выгрызание, составляет 4,32 ± 0,37% (диапазон 0-16,7%) (Ponzio et al., 2007). Хотя об этом поведении опубликовано мало научных работ, в нескольких исследованиях выдвигается гипотеза о том, что выгрызание - это поведение, связанное со стрессом. Например, оно было связано с повышенной активностью коры надпочечников (повышенная концентрация кортикостерона в плазме и адренокортикальная гиперплазия) (Tisljar et al., 2002; Vanjonack and Johnson, 1973). Недавно мы описали ряд факторов окружающей среды / содержания, которые могут способствовать развитию аномального поведения у домашних шиншилл (например, скученность, количество приспособлений для погрызания из дерева, купание в песке и т.д.), и предположили, что выгрызание шерсти у шиншилл вызвано факторами содержания / окружающей среды и / или отсутствием стимулов, схожих с природными, в условиях клеточного содержания (Ponzio et al., 2007). Экстраполируя эту гипотезу, мы можем сделать два прогноза. Во-первых, может быть определённая взаимосвязь между возникновением выгрызания, повышенной выработкой глюкокортикоидов и тревогоподобным поведением. Во-вторых, животные, которые проявляют наиболее сильное аномальное поведение, могут иметь относительно более высокие уровни активности надпочечников.
В этом исследовании мы протестировали данные прогнозы для нормальных шиншилл и для тех, кто демонстрировал различные степени выгрызания, оценивая: 1) средние концентрации метаболитов кортизола в моче и 2) тревогоподобное поведение при проведении теста в приподнятом крестообразном лабиринте.
Материалы и методы
Животные, условия проживания и содержания
Половозрелые домашние шиншиллы (Chinchilla lanigera), участвовавшие в этом исследовании, демонстрировали либо нормальное поведение, либо различные категории выгрызания: (1) незначительное (выгрызание отдельных участков шерсти); (2) умеренное (одна из сторон туловища или бедро сильно выгрызено); (3) тяжёлая (обе стороны тела или бедра выгрызены); и (4) очень тяжелая (шерсть в областях тела, доступных для животного, полностью выгрызена) (Ponzio et al., 2007).
Животные были приобретены нами не менее чем за 1 месяц до начала исследования в различных местных фермерских хозяйствах, где животные с выгрызанием и поведенческие нормальные были частью большой популяции и попали в благоприятные условия для разведения. В течение этого времени животных наблюдал и оценивал опытный исследователь для определения шкалы тяжести проблемы. Животные были помещены в отдельные клетки из нержавеющей стали (ширина 0,32 м × высота 0,30 м × длина 0,50 м) с древесной стружкой в качестве подстилки. Шиншиллы подвергались естественным колебаниям фотопериода (весна и лето: 14,2 ± 0,0 ч и 14,0 ± 0,0 ч соответственно), в помещении с ними контролировались температура (20-25 ° C). Гранулированный корм для шиншилл (корма GEPSA, Кордова, Аргентина) и вода были предоставлены без ограничений, куб спрессованной люцерны животные получали один раз в неделю. В подстилку каждой клетки добавляли столовую ложку мраморного порошка, чтобы животные могли принять «пылевую ванну» для поддержания шерсти в сухом и неслипшемся состоянии. Данные условия жилья, окружающей среды и содержания являются такими же, как и в любом коммерческом племенном хозяйстве мира.
Все эксперименты проводились в соответствии с Национальными институтами здравоохранения США, руководством по уходу и использованию лабораторных животных.
Сбор мочи
Для разделения мочи и фекалий во время экскреции, метаболические клетки были сконструированы путем внесения небольших модификаций в обычную клетку. В качестве дна применялся трехслойной стальной поддон. Верхний поддон имел поперечные стальные стержни, которые обеспечивали вспомогательную поверхность для животного. Средний поддон состоял из стальной сетки (отверстия диаметром 1,0 мм), которая позволяла моче, но не фекалиям, напрямую проходить в нижний поддон. Он представлял из себя стальную воронку, которая направляла мочу в тубу для сбора образцов, содержащую 500 мкл 70% этанола в качестве консерванта. Чтобы избежать дискомфорта животных из-за сетчатого пола в метаболических клетках, в верхнюю часть клетки была добавлена платформа, призванная обеспечить твердую зону отдыха (32 × 14 см). Этот элемент предоставляется животным в обычных клетках как в лабораторных условиях, так и в условиях коммерческих хозяйств.
Животных помещали в метаболические клетки за 2 дня до начала сбора проб, чтобы обеспечить привыкание. Затем образцы собирали в течение 10-12 дней подряд для установления базиса эндокринной активности. Каждый образец мочи, собранный в течение ночи (шиншиллы обычно мочились только в ночное время, 18: 00-09: 00 ч), центрифугировали для отделения детрита и хранили при -20 ° С до обработки. Затем животных помещали обратно в их обычные жилые клетки.
Анализ метаболитов кортизола
Иммунореактивные формы конъюгированных метаболитов кортизола в необработанных образцах мочи оценивали с помощью иммуноферментного анализа (EIA), также как описано в более раннем исследовании (Ponzio et al., 2004). Лиганды пероксидазы хрена и поликлональные антисыворотки (кортизол-R4866) были предоставлены К. Манро (Калифорнийский университет, Дэвис, Калифорния). Антисыворотка вступала в реакцию с преднизолоном (9,9%), преднизоном (6,3%), кортизоном (5,0%), кортикостероном (0,7%), 21-дезоксикортизоном (0,5%), дезоксикортикостероном (0,3%), прогестероном (0,2%), дезоксикортизолом (0,2%), 17а-гидроксипрогестероном (0,2%) и (0,1%) со всеми остальными проверенными стероидами. Параллельно смещённые кривые были получены путем сравнения серийных разведений собранной мочи шиншиллы со стандартными препаратами гормонов (r2 = 0,97 и 0,96 для стандартного и разбавленного пула соответственно). Восстановление известного количества кортизола, добавленного в пул разведенной мочи, составило 86,3 ± 3,7% (y=2,12-0,84x, r2 = 0,99).
Перед анализом необработанные образцы мочи были разбавлены в соотношении 1: 500 с помощью фосфатно-солевого буферного раствора. Все образцы анализировали в двух экземплярах с учётом колебания баланса жидкости. Концентрации гормонов были выражены как масса гормонов на мг креатинина (Monfort et al., 1990; Taussky, 1954) (creatinine standards 925–11, Sigma Diagnostics Inc, St. Louis, USA). Коэффициент вариации анализа (CV) при двух отдельных внутренних процедурах контроля составил 16,5 и 19,3% (n = 15). Среднестатистическая вариация анализов составила <10%, чувствительность анализа - 0,078 нг / мл.
Эксперимент 1: базисная экскреция метаболитов кортизола
Для эксперимента 1 использовались шиншиллы с самопогрызанием шерсти (n = 45, 25 самцов и 20 самок) и без такового (n = 14, 6 самцов и восемь самок). Спустя 2 дня привыкания к метаболической клетке базовая активность надпочечников для каждой особи в состоянии покоя оценивалась по величине экскреции метаболитов кортизола с мочой в течение 10-12 дней подряд.
Эксперимент 2. Оценка тревогоподобного поведения (тест в приподнятом крестообразном лабиринте).
В данном эксперименте использовалась другая группа животных; основываясь на результатах, полученных в эксперименте 1, были отобраны только животные, оцененные по вышеупомянутой классификации категорий самопогрызания №3 и №4. Экспериментальная группа состояла из 18 животных с самопогрызанием (9 самцов и 9 самок) и 15 поведенчески нормальных (6 самцов и 9 самок).
Тест в приподнятом крестообразном лабиринте выполнялся в модифицированном устройстве, описанном Pellow et al. (1985) для крыс и Lister (Lister, 1987) для мышей. Оно было скорректировано относительно размера взрослых шиншилл (масса тела 500-700 г). Лабиринт был изготовлен из окрашенных в черный цвет ДВП в среднекомпактном варианте. Он состоял из двух открытых рукавов (80*23 см) и двух закрытых рукавов такого же размера (высота 50 см), которые начинались от центральной площадки (23*23 см) и был устроены таким образом, чтобы открытые и закрытые рукава были противоположны друг другу. Лабиринт был поднят на 60 см выше пола, помещен в тестовое помещение без окон, но освещен красным светом, установленным вертикально над центром лабиринта.
Шиншиллы были акклиматизированы в тестовом помещении в течение как минимум 1 часа до начала эксперимента. Как и других грызунов, животных тестировали между 10:00-12:00. Для проведения теста (одно испытание на животное) шиншилл помещали в центральную область лабиринта, лицом к открытому рукаву. Наблюдатель, расположенный примерно в 1 м от лабиринта (позади левого закрытого рукава), фиксировал следующие поведенческие явления, наблюдаемые в течение 5-минутной тестовой сессии: количество входов в открытые рукава, количество входов в закрытые рукава и время, затраченное на вход в них; число раз, когда животное вставало в вертикальную стойку, занималось грумингом и оценивало опасность (наклон головы); количество выделенных болюсов фекалий. Шиншиллы, выпрыгнувшие из тестового лабиринта, были исключены из исследования (n = 2). Лабиринт тщательно очищали разбавленным спиртовым раствором между каждым испытанием.
Статистический анализ
Все значения были выражены как среднее ± среднеквадратическая погрешность. Анализ данных проводился с использованием Infostat statistical software package (Di Rienzo JA, Casanoves F., Balzarini MG, Gonzalez L., Tablada M., Robledo CW InfoStat версии 2010. Grupo InfoStat, FCA, Национальный университет Кордовы, Аргентина. URL http: //www.infostat.com.ar). Процедура проверки соответствия нормальному закону распределения была включена в программное обеспечение (модифицированный тест Шапиро-Уилкса). Однородность дисперсий оценивалась с помощью статистического метода дисперсионного анализа (ANOVA) абсолютных остатков каждой группы. Несогласующиеся данные перед дальнейшим анализом были преобразованы в натуральные логарифмы.
Поскольку изменения суточной экскреции кортизола с мочой даже для одного и того же животного были значительными (P<0,05), для снижения влияния чрезвычайно высоких или низких значений использовались средние концентрации гормонов (Dukes and Sullivan, 2007). Среднее из 10-12 значений метаболита гормона в моче использовалось для установления базисной гормональной экскреции для каждого отдельного животного. Результаты эксперимента 1 (метаболиты кортизола) анализировали с использованием двухстороннего статистического метода дисперсионного анализа, и, при необходимости, повторный специальный анализ проводили с использованием теста DGC (центрифугирование в градиенте плотности) (Di Rienzo et al., 2002). Результаты эксперимента №2 были подвергнуты множественному дисперсионному анализу (MANOVA) по двум факторам: норма – самопогрызание шерсти и самка- самец. Затем в качестве специальной дополнительной проверки был выполнен Т2-тест Хотеллинга. Принятый уровень значимости для всех статистических тестов составил P≤0,05.
Результаты
Эксперимент 1: базисная экскреция метаболитов кортизола
Было собрано в общей сложности 604 образца мочи от 31 самца и 28 самок. Средняя концентрация креатинина в образцах составила 1,14 ± 0,02 мг/мл. В таблице 1 приведены средние значения медианы индивидуальной экскреции метаболитов кортизола для каждой категории поведения по самопогрызанию. Дисперсионный анализ показал значительную взаимосвязь между полом особи и степенью тяжести самопогрызания. Последующий тест DGC показал, что концентрации метаболитов кортизола в моче значительно повышены лишь у самок, демонстрирующих очень тяжелый (категория 4) уровень самопогрызания (F = 2,60, df = 4, P = 0,04); среди остальных категорий не было выявлено значимых различий в экскреции кортизола с мочой по половому признаку.
Эксперимент 2. Оценка тревогоподобного поведения
На рисунке 1 показан поведенческий профиль (относительные показатели тревожности и локомоторной активности), продемонстрированные самопогрызенными и нормальными шиншиллами обоих полов в течение пятиминутных периодов наблюдения в приподнятом крестообразном лабиринте. Множественный дисперсионный анализ теста показал существенный эффект более сильного ухудшения состояния у шиншилл, страдающих самопогрызанием, по сравнению с нормальными животными (Wilks = 0,37, df = 12, P = 0,03). Только группа шиншилл с самопогрызанием продемонстрировала значительное снижение параметров, обратно связанных с тревогой (процент входов в открытые рукава лабиринта и процент времени, проведенного в открытых рукавах, df = 29, P = 0,005 и P = 0,04 соответственно, рис. 1, диаграммы A и B), что указывает на увеличение тревожного поведения. Фризинг в группе самок с самопогрызанием также увеличился (40 ± 19,7 против 0 ± 0 с, df = 29, P = 0,01).
В общем количестве входов в рукава лабиринта (степень общей активности локомоторов) (рис.1, диаграмма C) и других измеренных параметрах (груминг, вертикальная стойка, оценка опасности и количество болюсов) никаких существенных различий не наблюдалось.
Обсуждение
Чрезмерный груминг - один из самых распространенных видов смещённой активности, проявляемый животными в качестве ответной конфликт-реакции (Eibl-Eibesfeldt, 1970). Содержание в неволе может способствовать хроническому психологическому конфликту, если меняется порог некоторых типов видоспецифического поведения. В результате начавшаяся смещённая активность может развиться в аномальный груминг с серьёзными физическими/физиологическими последствиями (Mon-Fanelli et al., 1999). Самопогрызание является одной из самых сложных поведенческих проблем, характерных для домашних шиншилл. Хотя ранее неоднократно предполагалось, что стресс играет определенную роль в развитии и выполнении самопогрызания (Ponzio et al., 2007; Tisljar et al., 2002; Vanjonack and Johnson, 1973), наша работа является первым исследованием, систематически исследующим эту взаимосвязь, используя объективные измерения реакции на физиологический стресс у пораженных животных. Самки, которые проявляли наиболее тяжелую форму избыточного груминга, имели значительно увеличенные концентрации кортизола в моче. Это позволяет предположить, что такое поведение связано, по крайней мере частично, с физиологическим стрессом. Однако, наш прогноз о том, что будет обнаружена связь между увеличением тяжести самопогрызания и экскрецией метаболитов кортизола, не был подтвержден данными исследования.
Связь между кортизолом в плазме и проявлением аномального повторяющегося поведения изучалась у нескольких видов, однако в опубликованной литературе описываются противоречивые выводы (см. обзор Mason and Latham, 2004). Это неудивительно, учитывая сложность факторов (сезонность, репродуктивный статус, социальные и метаболические вариации), которые могут нарушить интерпретацию вариабельности экскреции кортизола, включая различия между особями в способности использовать поведенческие стратегии для борьбы со стрессорами. Действительно, в нашем исследовании мы наблюдали высокую степень различий между особями по среднему уровню экскреции кортизола в моче.
Таблица 1. Концентрация метаболитов кортизола в моче у домашних шиншилл, демонстрирующих различные уровни самопогрызания.
|
Метаболиты кортизола (мкг/мг креатинина) |
||||
|
Нормальный уровень |
Пониженный уровень |
Умеренный уровень |
Высокий уровень |
Крайне высокий уровень |
Самки |
635.6±66.9 (8) a |
493.5±114.9 (4) a |
682.4±195.6 (5) a |
969.2±188.7 (6) a |
1652.6±623.8 (5) b |
Самцы |
981.8±172.2 (6) a |
594.2±83.9 (5) a |
1156.0±155.4 (6) a |
619.4±80.4 (5) a |
904.3±200.6 (9) a |
Данные выражены как среднее из медиан, полученных для каждой группы ± СКО. В скобках указано количество животных в каждой группе. a или b (в строках): P = 0,04.
Рисунок 1. Поведение самцов и самок шиншилл, нормальных или страдающих самопогрызанием, при проведении теста в приподнятом крестообразном лабиринте. Значения выражаются как среднее ± СКО. Число животных указано в нижней части каждой колонки. a и b: диаграмма A: P = 0,005; диаграмма B: P = 0,04.
Примечание переводчика к рис. 1: male – самцы, female– самки, % entry open arms – процент входов в открытые рукава лабиринта, % time open arms – процент времени, проведенного в открытом рукаве лабиринта, number total entry – общее количество проходов.
На данный момент один вопрос, связанный с результатами нашего исследования, остается без ответа: почему экскреция кортизола повышалась лишь у самок с самыми тяжелыми формами самопогрызания? Так же, как и в любой популяции животных, только часть особей может быть предрасположена к стрессу от содержания в неволе (и впоследствии такие животные занимаются избыточным грумингом). Возможно, механизмы преодоления у некоторых из этих животных оказываются недостаточными для полного исправления аверсивной ситуации. Самки шиншилл, страдающие самопогрызанием, кажется, относятся к этой более восприимчивой группе. Более того, ранее мы выявили смещение в сторону женского пола, поскольку 58,7% шиншилл с избыточным грумингом были самками (Ponzio et al., 2007). Аналогичная поведенческая предрасположенность к проявлению других форм аномального повторяющегося поведения была зарегистрирована у нескольких видов, включая трихотилломанию у людей (непреодолимое желание вырывать волосы) (Christenson, 1995), выкусывание вибрисс у мышей (Garner et al., 2004), самотравмирование у дымчатых леопардов (Wielebnowski et al., 2002) и и психогенная алопеция у кошек (Mon-Fanelli et al., 1999) и макак-резусов (Steinmetz et al., 2006). В нескольких работах, в которых изучались аналогичные формы аномального повторяющегося поведения, указывалось, что события жизни, связанные с женским гормональным циклом, у женщин-пациентов могут спровоцировать или обострить обсессивно-компульсивное расстройство и трихотилломанию. Это говорит о том, что гормональные функции яичников играют роль модулятора в ходе развития этих расстройств (см. обзоры Albelda and Joel, 2012 в прессе). Действительно, предменструальный период, беременность и постнатальный период связаны с повышенным риском возникновения и обострения обсессивно-компульсивных растройств (Abramowitz et al., 2003; Labad et al., 2005; Vulink et al., 2006) и трихотилломании (Chamberlain et al. , 2009; Duke et al., 2010). Это согласуется с данными, свидетельствующими о модуляции компульсивного поведения гормонами яичников у трех модельных животных: 8-OHDPAT-индуцированное снижение альтернации у крыс, закапывание мраморных шариков у мышей и крыс и ослабление передачи сигналов у крыс. Эти исследования показали, что повышение уровня эстрадиола оказывает антикомпульсивное действие. Однако прекращение повторного введения эстрадиола даёт противоположный эффект, а именно увеличение компульсивной ответной реакции (Albelda and Joel, 2012, Press, Flaisher-Grinberg et al., 2009; Hill et al., 2007). У мышей самки были в 1,5 раза более склонны к выкусыванию вибрисс, чем самцы, а размножающиеся мыши были примерно в 5,5 раз более склонны к выкусыванию вибрисс, чем те, которые не участвовали в размножении (Garner et al., 2004).
Поговорим о результатах нашего второго эксперимента (тест в лабиринте). Хотя считалось, что проведение теста не было фармакологически утверждено для шиншилл, нормальные шиншиллы, похоже, реагируют на него так, как это было описано у крыс, при сопоставимых величинах времени, проведённого в открытых рукавах, входов в открытые рукава и общем количестве входов (например, Pellow et al., 1985). Кроме того, не наблюдалось никаких изменений двигательной активности (см общее количество входов). Ещё более важно то, что наши результаты дают ясные свидетельства того, что самки, которые проявляли сильное самопогрызание, также демонстрировали усиленное тревогоподобное поведение, связанное с проведением теста в лабиринте (например, уменьшение процента входов и времени, проведенного в открытых рукавах, увеличение фризинга в поведении).
Заключение
Таким образом, мы предоставили дополнительные доказательства в поддержку следующей концепции: самопогрызание - это поведение, связанное со стрессом у шиншиллы. Также мы доказали существование смещения в сторону женского пола в частоте проявления данного поведения. Каким образом поведение и/или условия проживания ограничивают домашних шиншилл - это ключевой вопрос, который должен быть детально рассмотрен в будущих исследованиях, поскольку это может оказать прямое влияние на разведение, содержание и общее состояние шиншилл в неволе.
Благодарности
Финансовую поддержку оказали министерство культуры и науки провинции Кордова, FONCyT, SECyT-UNC, и Смитсоновский Институт Биологии Охраны Природы.
Также благодарим всех аргентинских авторов, участвовавших в исследовании, из Национального совета научно-технических исследований (CONICET), Аргентина.
Список источников
Abramowitz, J.S., Schwartz, S.A., Moore, K.M., Luenzmann, K.R., 2003. Obsessivecompulsive symptoms in pregnancy and the puerperium: a review of the literature. J. Anxiety Disord. 17 (4), 461–478.
Albelda, N., Joel, D., 2012. Animal models of obsessive-compulsive disorder: exploring pharmacology and neural substrates. Neurosci. Biobehav. Rev. 36, 47–63.
Albelda, N., Joel, D., in press. Current animal models of obsessive compulsive disorder: an update. Neuroscience. doi:10.1016/j.neuroscience.2011.08.070.
Chamberlain, S.R., Odlaug, B.L., Boulougouris, V., Fineberg, N.A., Grant, J.E., 2009. Trichotillomania: neurobiology and treatment. Neurosci. Biobehav. Rev. 33 (6), 831–842.
Christenson, G.A., 1995. Trichotillomania — from prevalence to comorbidity. Psychiatr. Times 12, 44–48.
Di Rienzo, J.A., Guzmán, W., Casanoves, F., 2002. A multiple comparison methods based on the distribution of the root node distance of a binary tree. J. Agric. Biol. Environ. Stat. 7, 1–14.
Duke, D.C., Keeley, M.L., Geffken, G.R., Storch, E.A., 2010. Trichotillomania: a current review. Clin. Psychol. Rev. 30 (2), 181–193.
Dukes, K.A., Sullivan, L.M., 2007. A review of basic biostatistics. In: Zuk, D. (Ed.), Evaluating Techniques in Biochemical Research. Cell Press, Cambridge, MA, pp. 50–56.
Eibl-Eibelsfeldt, I., 1970. In: Holt, Rinehart, Winston (Eds.), Ethology: The Biology of Behaviour, pp. 178–179. New York.
Flaisher-Grinberg, S., Albelda, N., Gitter, L., Weltman, K., Arad, M., Joel, D., 2009. Ovarian hormones modulate ‘compulsive’ lever-pressing in female rats. Horm. Behav. 55, 356–365.
Garner, J.P., 2005. Stereotypies and other abnormal repetitive behaviors: potential impact on validity, reliability, and replicability of scientific outcomes. ILAR J. 46, 106–117.
Garner, J.P., Weisker, S.M., Dufour, B., Mench, J.A., 2004. Barbering (fur and whisker trimming) by laboratory mice as a model of human trichotillomania and obsessive–compulsive spectrum disorders. Comput. Med. 54, 216–224.
Grau, J., 1986. In: El Ateneo (Ed.), La Chinchilla, su Crianza en Todos los Climas, 3rd ed . Buenos Aires, Argentina.
Hill, R.A., McInnes, K.J., Gong, E.C., Jones, M.E., Simpson, E.R., Boon, W.C., 2007. Estrogen deficient male mice develop compulsive behavior. Biol. Psychiatry 61, 359–366.
Labad, J., Menchon, J.M., Alonso, P., Segalas, C., Jimenez, S., Vallejo, J., 2005. Female reproductive cycle and obsessive–compulsive disorder. J. Clin. Psychiatry 66 (4), 428–435.
Lister, R.G., 1987. The use of a plus-maze to measure anxiety in the mouse. Psychopharmacology 92, 180–185.
Mason, G.J., 1993. Forms of stereotypic behaviour. In: Lawrence, A.B., Rushen, J. (Eds.), Stereotypic Animal Behaviour: Fundamentals and Applications to Welfare. CAB International, Wallingford, UK, pp. 7–40.
Mason, G.J., Latham, N.R., 2004. Can't stop, won't stop: is stereotypy a reliable animal welfare indicator? Anim. Welf. 13, 57–69.
Mon-Fanelli, A.A., Dodman, N.H., O'Sullivan, R.L., 1999. Veterinary models of compulsive self-grooming: parallels with trichotillomania. In: Stein, D.J., Christenson, G.A., Hollander, E. (Eds.), Trichotillomania. American Psychiatric Press, Washington D.C, pp. 63–92.
Monfort, S.L., Arthur, N.P., Wildt, D.E., 1990. Monitoring ovarian function and pregnancy by evaluating excretion of urinary estrogen conjugates in semi-free ranging Przewalski's horses (Equus przewalskii). J. Reprod. Fertil. 91, 155–164.
Pellow, S., Chopin, P., File, S.E., Briley, M., 1985. Validation of open:closed arm entries in an elevated plus-maze as a measure of anxiety in the rat. J. Neurosci. Methods 14, 149–167.
Ponzio, M.F., Monfort, S.L., Busso, J.M., Davenne, V.G., Ruiz, R.D., Fiol de Cuneo, M., 2004. A non-Invasive method for assessing adrenal activity in the chinchilla (Chinchilla lanigera). J. Exp. Zool. 1 (301), 218–227.
Ponzio, M.F., Busso, J.M., Ruiz, R.D., Fiol de Cuneo, M., 2007. A survey assessment of the incidence of fur-chewing in commercial chinchilla (Chinchilla lanigera) farms. Anim. Welf. 16, 471–479.
Rancher's Handbook, 1987. In: Empress Chinchilla Breeders Cooperative Inc. (Ed.), 10 th edition. EEUU, New York.
Steinmetz, H.W., Kaumanns, W., Dix, I., Heistermann, M., Fox, M., Kaup, F., 2006. Coat condition, housing condition and measurement of faecal cortisol metabolites — a non-invasive study about alopecia in captive rhesus macaques (Macaca mulatta).J. Med. Primatol. 35, 3–11.
Taussky, H.H., 1954. A microcolorimetric determination of creatine in urine by the Jaffe reaction. J. Biol. Chem. 208, 853–861.
Tisljar, M., Janic, D., Grabarevic, Z., Marinculic, A., Pinter, L., Janicki, Z., Nemanic, A., 2002. Stress-induced Cushing's syndrome in fur-chewing chinchillas. Acta Vet. Hung. 50, 133–142.
Vanjonack, W.J., Johnson, H.D., 1973. Relationship of thyroid and adrenal function to fur-chewing in the chinchilla. Comp. Biochem. Physiol. 45, 115–120.
Vulink, N.C.C., Denys, D., Bus, L., Westenberg, H.G.M., 2006. Female hormones affect symptom severity in obsessive–compulsive disorder. Int. Clin. Psychopharmacol. 21, 171–175.
Wielebnowski, N.C., Fletchall, N., Carlstead, K., Busso, J.M., Brown, J.L., 2002. Noninvasive assessment of adrenal activity associated with husbandry and behavioural factors in the North American Clouded leopard population. Zool. Biol. 21, 77–98.